Филипповский курганный могильник

Филипповский курганный могильник

В Филипповском курганном могильнике, расположенном на территории Илекского района, учеными обнаружены реликвии, принадлежащие кочевникам-сарматам, упомянутым в древних письменных источниках V-IV веков до нашей эры. Это напрямую относится к коренным жителям области: возможно, мы являемся потомками сарматов.

Филипповский курганный могильник (близ села Филипповка Оренбургской области),  состоял из 29 курганов. Поистине «золотым» можно назвать центральный курган Филипповского могильника, за которым закрепилось название «Большой Филипповский курган». Он был исследован в 1987-1988 гг. экспедицией Башкирского филиала академии наук СССР под руководством А.Х. Пшеничнюка. Более 600 золотых предметов различного назначения найдено там. И это не считая мелких бляшек, пронизок, бусинок.

После обнаружения тайника с остатками деревянной посуды, обитой золотыми пластинами, выполненными в так называемом зверином стиле, и деревянными фигурами оленей, также обитых золотой и серебряной фольгой, была проведена тщательная зачистка вскрытой поверхности кургана. Прояснились довольно четко очертания могильной ямы, входной коридор, лазы грабителей. Могильная яма оказалась не квадратной, как представлялось вначале, а почти круглой формы.

При зачистке у юго-западной стенки могилы слабо обозначились и очертания небольшой ямки, в которой оказался второй тайник. Под тонким слоем земли лежало 8 фигур оленей такого же типа и размера, что и в первом тайнике: деревянная основа, обитая с лицевой стороны золотой, а с обратной — серебряной фольгой. Ниже их лежали также фигуры оленей, изготовленные аналогично, но гораздо больших размеров и на деревянной подставке в виде короткой лыжи, обитой серебряной фольгой.

Под фигурами оленей находились слегка деформированные золотые чаша и кувшин с двумя ручками в виде летящих фигурок горных баранов — архаров — с повернутой назад головой; серебряный ритон (сосуд для питья в виде рога), в основании которого изображена голова быка. Среди сосудов и под ними находилось большое количество золотых штампованных бляшек -нашивок. Преобладают бляшки почти квадратной формы размером 5×4 см с тисненым изображением двух кусающих друг друга двугорбых верблюдов. Двадцать бляшек отлиты в виде фигурок ар­харов с повернутой головой, причем полые внутри голова и рога отлиты объемно, а туловище — плоское. Более сотни небольших бляшек с изображением головы хищника, фигурки олененка. На всех имеются отверстия для пришивания. Судя по размеру и весу, они должны были нашиваться на какую-то очень прочную ткань или кожу.

Оба тайника находились за пределами могильной ямы и только поэтому, очевидно, не были обнаружены грабителями.

Третья находка – длинный двулезвийный железный меч так называемого раннепрохо ровского (раннесарматского) типа с серповидным навершием и изломанным под тупым углом брусковидным перекрестием. Рукоять меча обмотана золотой проволокой, на клинке заметны следы золотых пластинок — остатки украшений деревянных ножен. Рядом лежал железный акинак (короткий меч), рукоять и остатки деревянных ножен которого богато украшены золотыми полосками различной формы и головками грифонов; был здесь и песчаниковый оселок в золотом футляре, орнаментированном зернью. Рядом найдены остатки конской сбруи: железные удила, две массивные бронзовые бляхи с изображением кусающих друг друга верблюдов; позолоченные обоймы, служившие, видимо, разделителями ремней; золотые разделители ремней в виде головок грифонов. Все эти вещи лежали на дне дромоса у входа в могилу, на слое угля. Вероятнее всего, что это снаряжение воина-дружинника, которое при захоронении было положено на деревянное перекрытие дромоса. Потом перекрытие сгорело, остатки его обвалились, и вещи упали на дно дромоса.

Следующие находки — назовем их условно четвертая и пятая — обнаружены у самого входа в могилу. Он закрывался мощными дверями или воротами — на это указывают парные столбовые ямы с остатками дерева на дне. Рядом со столбами, видимо, в качестве жертвоприношения, были положены некоторые вещи. Частично они провалились в столбовые ямы.

Справа от входа найдены две пары массивных клыкообразных железных предметов, покрытых золотой фольгой. На каждом — золотая дисковидная бляшка, инкрустированная цветной пастой. Вероятно, они украшали столбы, поставленные у входа в могилу.

Слева от входа, слегка провалившись в ямки от столбов, стояли пять фигур оленей — деревянных, обитых с двух сторон золотыми штампованными пластинами. Они были установлены на подставках, покрытых серебряной фольгой. Изображения объемные, сохранились они относительно хорошо. Принадлежат к тому же типу, что и большие олени из второго тайника.

Наконец, шестой комплекс находок. Это вещи, найденные на дне самой могильной ямы. Глубина ее составляла немногим более 2 м от уровня древней поверхности. При выемке заполнения могилы встречено большое количество бронзовых скоб различного размера, которыми, по всей вероятности, скреплялись бревна надмогильной шатровой конструкции. Многие участки дна погребальной камеры сильно обожжены упавшим обгорелым перекрытием. Имеются следы трех человеческих захоронений, дошедших до нас в виде сильно обгорелых костей ног. Среди углей и останков в различных частях могильной ямы найдены остатки женских украшений (стеклянных и каменных бус), золотые подвески различной формы, бляшки, накладки, пронизки. Сохранились остатки инкрустиро­ванного золотом деревянного сосуда. Второй, в виде небольшой кружки, был украшен двумя золотыми оковками, золотая ручка его изображает стоячую фигурку волка. В центральной части могилы найден единственный керамический горшочек.

Обнаружены четыре бронзовых котла. Два — каждый с четырьмя ушками, объемом 70—80 л и весом 50—60 кг — были брошены в один из грабительских лазов. Куски третьего, примерно такого же, лежали у входа во второй грабительский лаз. От четвертого, объемом примерно 10л, сохранилась лишь половника.

Почти все золотые оковки и ручки сосудов из первого тайника выполнены в так называемом зверином стиле. На подавляющем большинстве предметов из второго тайника также изображены животные.  Звериный стиль характерен и для многих других вещей.

Чаще всего встречаются изображения оленей. На оковках и ручках деревянных сосудов, на бляшках- нашивках из второго тайника… Особенно впечатляют олени на подставках, с великолепными ветвистыми рогами. У сарматских племен олень был, пожалуй, самым почитаемым животным. Все изображения весьма своеобразны и оригинальны, многие детали существенно отличают их от оленей скифов, саков, сибирских племен скифского времени, а деревянные фигуры оленей вообще не имеют даже отдаленных аналогов.

Большое место среди изображений занимает и двугорбый верблюд, что совершенно не характерно для причерноморских скифов. Да и у савромато-сарматских племен Урало-Поволжья такое встречалось редко. Среди золотых изделий из второго тайника довольно многие изображают горного барана — архара.

По поводу происхождения изделий Филипповского могильника можно высказать пока лишь предположение. Большинство предметов по художественному стилю и набору изображенных животных (двугорбый верблюд, архар, сайгак) тяготеет к востоку и юго-востоку. Как скифское золото по своему происхождению связано с ювелирными мастерскими греческих полисов, так и сарматские золотые изделия связаны, видимо, с мастерскими Средней Азии, а возможно, и Ирана. Едва ли кочевники-сарматы имели возможность самостоятельно производить столь высокохудожественные ювелирные изделия.

Несмотря на ограбления, полученный в результате раскопок материал богат и разнообразен. Безусловно, он позволит углубить наши знания по истории и культуре не только сарматов Южного Урала, но и всего евразийского кочевого мира эпохи раннего железа.

Золотые изделия Филипповского кургана в большинстве своем уникальны, однако должны рассматриваться в комплексе с другими данными. Огромная могильная яма, мощное деревянное перекрытие, внушительных размеров насыпь из земляных блоков — все это, в совокупности с многочисленными высокохудожественными золотыми изделиями, вполне характеризует усилия, затраченные на сооружение этого памятника. Сравнение его с другими курганами Филипповского могильника, равно как и другими памятниками раннесарматской культуры Урало-Поволжья, указывает на высокое социальное положение погребенных здесь.

История и культура сарматских племен в общих чертах хорошо известна благодаря работам многих поколений ученых. В сложившуюся общую концепцию раскопки Филипповских курганов не внесут, конечно, коренных изменений. В то же время раскопки центрального Фи­липповского кургана имеют и принципиальное значение – это первый исследованный в данном регионе курган раннепрохоровского времени (начало IV в. до н. э.), который имеет столь большие размеры и в котором найдено так много золотых изделий. Раскопки дали ценнейший материал для решения вопросов, связанных с датировкой и периодизацией, с происхождением и формированием раннесарматской культуры, с этнокультурными контактами и взаимосвязями capматов. Полученные данные позволяют поставить этот курган в один ряд со знаменитыми скифскими и сакскими «царскими курганами». И есть все основания считать, что савромато-сарматские племена находились на той же стадии социально-экономического развития, что и их западные (скифы) и восточные (саки и массагеты) соседи.

Конечно, по своим параметрам и пышности погребального обряда Филипповский курган уступает таким известным скифским памятникам, как Солоха, Чертомлык, Огуз и другие, высота которых достигала 18—20 м. Однако по количеству и разнообразию изделий из драгоценных металлов он вполне может со­перничать с самыми богатыми скифскими и сакскими захоронениями. Необходимо учитывать и тот факт, что в Бурлинском районе Уральской области, где некогда обитали сарматские племена, в 150 км на запад от Филипповки расположен курганный могильник, из­вестный под названием «Крэк оба» («40 могил»). Высота центрального кургана 18 м, диаметр — 160 м. Вероятнее всего, он также относится к раннесарматском у времени.

Многие высказанные здесь суждения следует воспринимать, разумеется, как сугубо предварительные. Предстоит большая и разносторонняя работа по освоению богатейшего материала. Но хотелось бы сказать об одном. Археологи действительно радуются, когда находят золотые вещи. Но радость эта бесконечно далека от чувств обывателя, с внутренней дрожью созерцающего в витрине ювелирного магазина блистающее сокровище, снабженное соответствующим ценником. Золото для археолога — это самый надежный свидетель прошлого. Дерево и кость становятся прахом, железо — ржавчиной, и лишь изделия из драгоценных металлов доносят до нас первозданные документальные свидетельства культуры давно ушедших веков. Наверное, потому эти металлы и стали драгоценными.

Открытие памятника. В савроматское и раннесапматское время появляются огромные курганы со сложными надмогильными сооружениями, богатством сопровождающего инвентаря, отражающие процесс выделения и формирования родоплеменной и военной аристократии кочевого общества.  Филипповские курганы известны археологам давно. Есть сведения, что в начале ХХ столетия, во время раскопок Прохоровских курганов в Южном Приуралье их осматривал С.И.Руденко (1885-1965). В период полевых работ в Оренбургской области (в 1950-1960 гг.) на них побывал известный специалист по сарматской археологии К.Ф.Смирнов. Им же впервые была высказана мысль о принадлежности памятника савромато-сарматской культуре. 

Раскопки Филипповских курганов, организованные Институтом истории, языка и литературы УНЦ РАН под руководством А.Х.Пшеничнюка, были начаты в 1986 году. Могильник состоял из 25 земляных курганов различных размеров, разбросанных на площади около 10 кв.километров. 

В центре могильника находился самый большой курган (№1) высотой более 7 м и диаметром 100-120 м. Раскопки кургана №1 велись с помощью автоскреперов и бульдозеров, траншеями в меридианальном направлении. После снятия насыпи под центральной частью кургана оказалась большая могильная яма диаметром 20 м, глубиной 2 м с коридорообразным входом (дромосом) длиной 17,5 м с южной стороны.

Над могильной ямой была возведена деревянная конструкция шатерообразной формы с мощными стенами, сложенными из толстых бревен. Дромос также был перекрыт бревнами. Вход в погребальную камеру был оформлен в виде тамбура с массивными дверями или воротами, установленными между 4-мя столбами. Курган неоднократно подвергался ограблению. Грабители дважды проникали в погребальную камеру через подземные ходы, причем вскоре после захоронения, когда камера была еще полой. Очевидно, именно грабителями была подожжена деревянная конструкция, сохранившаяся до наших дней в сильно обгорелом виде. 
Несмотря на многократные ограбления, дошедший до нас материал богат и разнообразен. Находки представлены шестью комплексами: это предметы из двух тайников, вырытых рядом с могильной ямой; вещи, найденные в дромосе; находки в тамбуре - справа; предметы, обнаруженные у входа в могилу слева; материал, собранный в самой погребальной камере.  В обоих тайниках сверху лежали большие деревянные фигуры оленей, оббитые тонкими листами, изготовленными из золота и сереба. Остальная часть первого тайника была занята разных размеров деревянной посудой, окованной орнаментированными золотыми пластинами. Во втором тайнике также находились деревянные оббитые золотыми и серебрянными листами скульптурные и барельефные фигуры оленей, золотая и серебряная посуда, большое количество золотых накладок и нашивок.

Курган являлся усыпальницей знатной семьи. Судя по тому, что курган был центральным в группе, учитывая пышность погребального обряда, богатство сопровождающего инвентаря, социальный статус главы семьи был, по-видимому, не ниже вождя племени, возможно - союза племен. Скорее всего, сооружение усыпальницы происходило или было начато еще при жизни вождя. В этой связи уместно сопоставить Филипповские курганы с Египетскими пирамидами. Аналогия с усыпальницами египетских фараонов проявляется и в самой конструкции сооружений. Курган, как и пирамиды, был полым внутри и сооружался из кубических блоков, но не каменных, а земляных. Опыт реконструкции первоначального вида кургана показал, что он представлял собой внушительное сооружение диаметром 70-80 м., и высотой не менее 15-20 м. 

Научная оценка коллекции. Анатолий Харитонович Пшеничнюк, заведующий Отделом археологии Института истории, языка и литературы Уфимского научного центра РАН, кандидат исторических наук: "Результаты исследований Филипповских курганов имеют принципиальное значение не только для сарматской археологии, но и истории и культуры всего кочевого мира Евразийских степей скифского времени. Открытие существенно изменяет традиционные взгляды на историю ранних кочевников. Новые материалы не подтверждают концепции об отсталости в экономическом, социально-политическом, культурном развитии ранних кочевников Урало-Поволжских степей. Пышный погребальный обряд, высокохудожественные ювелирные изделия из золота и серебра показывают, что центральный Филипповский курган находится в одном ряду с известными скифскими и сакскими "царскими" курганами Причерноморья, Средней Азии, Казахстана, Алтая, такими как Солоха, Чертомлык, Куль-Оба, Толстая Могила, курган Иссык, Пазырыкские, Башадарские курганы и др. Ранние кочевники Южного Приуралья, судя по материалам Филипповского кургана, по уровню социально-экономического развития находились на той же стадии, как и ранние кочевники западных и восточных регионов Евразии".

Марина Глебовна Мошкова, зав.отделом скифо-сарматской археологии Института археологии РАН, доктор исторических наук: "Исследование большого Филипповского кургана, проведенное А.Х.Пшеничнюком, является крупнейшим открытием в изучении археологии древних кочевников Южного Приуралья. Расположение этого могильника на реке Илек - притоке Урала, где и раньше были открыты очень интересные памятники древних кочевников, подтверждает ранее высказанную гипотезу о том, что именно здесь находился центр очень крупного объединения кочевников Южного Приуралья. Филипповский курган среди этих памятников занимает особое место. Найденные здесь сокровища, уникальные ювелирные изделия, которые, чудом сохранились после ограбления кургана, свидетельствуют о том, что в кургане был похоронен человек самого высокого социального статуса. Именно это обстоятельство позволяет отнести памятник к числу "царских" захоронений. Находки интересны еще и тем, что они свидетельствую об очень широких культурных, торгово-экономических связях кочевников этого региона. Здесь обнаружены ахеменидские ритоны, а также множество изделий, которые выполнены в стилистике, характерной для предметов из памятников с территорий Северного Причерноморья, Тувы, Алтая, Средней Азии и Казахстана. 
Ювелирные изделия, обнаруженные в результате раскопок в большом Филипповском кургане, ставят памятник в один ряд с такими известными памятниками мирового значения, как Толстая могила, Чертомлык, Солоха в Северном Причерноморье, Иссык на территории Казахстана, Амударьинский клад, некрополь Телля-Тепе в Афганистане".

Рафаэлло Занканелла, профессор, президент Гемологического института (Италия): "Количество и разнообразие найденных в могильнике предметов просто поражает. Памятник оказался очень щедрым, раз позволил исследователям обнаружить такое количество ювелирных изделий из драгоценных металлов. Примечательно, что при изготовлении этих предметов древними мастерами применялась техника, используемая и в настоящее время. Художники-ювелиры того времени использовали стилизованные изображения животных и являются, по-моему мнению, предшественниками художественной манеры современных мастеров. 
Я не являюсь экспертом в области изящных искусств, однако восхищен этими предметами. Они напоминают мне изделия Древнего Рима периода расцвета и здесь явственно прослеживаются связи с Северным Причерноморьем, который в то время являлся одним из крупных торговых и художественных центров. Я сказал бы вслед за нашим Цицероном - "Нет ничего нового под солнцем". У нас были связи 2500 лет назад. Они видны в этих произведениях искусства. Я надеюсь, что смогу организовать показ этой коллекции в Италии, так как по-моему мнению, культурные и экономические связи могут быть возобновлены ради блага и сотрудничества между нашими странами".

НОВЫЕ НАХОДКИ В ФИЛИППОВСКОМ КУРГАНЕ:
Летом 2013 года Приуральская археологическая экспедиция Института археологии провела доследование кургана №1 могильника Филипповка-1, который исследовался в 1986-88 гг. экспедицией Института истории, языка и литературы Башкирского филиала АН СССР, под руководством к.и.н. А.Х. Пшеничнюка. Высота кургана составляла более 8  метров, а его диаметр превышал 80  метров. 
Раскопки центрального захоронения и расположенных вблизи от него тайников дали большое количество находок, сделанных из драгоценных металлов, включая 26 знаменитых «золотых» оленей. После серии выставок, организованных в нашей стране и за ее пределами, с изданием каталогов на русском и иностранных языках результаты раскопок в Филипповке приобрели мировую известность.
Однако в связи с форсмажорными обстоятельствами восточная пола насыпи кургана осталась нераскопанной. Судя по научному отчету А.Х. Пшеничнюка, под нее уходил подземный ход, подобный тем, что фиксировались в Филипповских курганах и ранее. Два из них были обнаружены при раскопках кургана № 1 в ходе первого этапа изучения памятника.

Основной задачей экспедиции Института археологии в текущем сезоне было полное доследование оставшейся части насыпи, завершающее изучение уникального памятника, уже вошедшего в анналы мировой культуры.
В восточном подземном ходе, недалеко от ступенчатого входа в него, найден массивный литой бронзовый котел с ручками в виде объемного геральдического изображения голов двух грифонов, соприкасающихся клювами, выполненными в традициях скифо-сибирского звериного стиля.                                           

Под восточной полой кургана, вблизи края насыпи, обнаружена не тронутая грабителями могильная яма размерами 4х4,8 м и глубиной около 4  м. На дне ямы расчищен человеческий скелет, лежащий на многослойной подстилке, с исключительно богатым и разнообразным погребальным инвентарем. Судя по его составу, захоронение принадлежало женщине. 

В головах находился плетенный из прутьев ларь, доверху заполненный предметами, включающими литую серебряную фиалу с крышкой, золотое нагрудное украшение, деревянный сосуд с золотыми накладками-обоймами, стеклянные, серебряный и глиняный туалетные сосудики, кожаные мешочки, наполненные разноцветными красками, и клык лошади. Рядом лежало большое серебряное зеркало с позолоченной ручкой, украшенной в зверином стиле, с рельефными позолоченными композициями на тыльной стороне диска. В центре диска – изображение орла, окруженное фигурками крылатых быков в полный рост.

Одежды погребенной – нижнее платье, рубаха и шаль – были украшены многочисленными штампованными нашивками из золотого листа, изображающими цветы-розетты, сайгака, свернутого в кольцо, сцены терзания сайгака пантерой. Бахрома шали представляет собой золотые цепочки из литых деталей. Рукава рубахи расшиты разноцветным бисером, образующим сложный геометрический орнамент. В районе височных костей черепа находились две литые золотые серьги с деталями в технике перегородчатой эмали. На каждый палец руки были надеты литые золотые перстни с изображениями на щитках, выполненными в зверином стиле.

При погребенной также найдены две каменные «палитры» - для разведения красок, использовавшихся при нанесении татуировок, железные позолоченные татуировочные и швейные иглы, костяные ложечки для разведения красок с ручками, украшенными в зверином стиле.

Для анализов с помощью естественнонаучных методов отобраны образцы золота, серебра, стекла, эмали, дерева, кожи, каменный материал, краски, кости животных и человека.  Коллекция находок из раскопок 2013 года могильника Филипповка-1 , насчитывающая 1019 различных предметов, передана в Оренбургский губернаторский историко-краеведческий музей.

Источники: http://www.detectorland.ru; http://vakul.ru; http://www.orenobl.ru; http://byslaikyr.livejournal.com; http://komanda-k.ru; http://www.oren.aif.ru;